Сладостное заблуждение - Страница 31

— Очень хорошо! И ведь не трудно, правда?

— Лучше бы мы не начинали всего этого, — пробурчала она.

Ник внимательно осмотрел водосточную трубу, свисающую со стены.

— Я тоже начал склоняться к этому, — сказал он спокойно.

Абби сморщилась, как от физической боли, и сделала попытку освободиться от него, но он твердой рукой притянул ее обратно.

— Не уходи сейчас, я думаю, что если мы сегодня выдержим, то Питер наконец должен начать понимать, что я интересен тебе не только как сосед. Как только до него дойдет, мы спокойно можем все это бросить.

Она даже не подозревала, какой он сильный. Его рука, как стальной обруч, держала ее.

Бороться было бесполезно, да и недостойно, так она и стояла с ним рядом, разглядывая фасад дома.

Внезапно Ник отпустил ее:

— Думаю, что до Питера уже дошло.

Абби чуть не заплакала от такой холодности. В конце концов, ведь именно этого она и добивалась. Ему надоела вся эта затея, да и она в придачу. Она украдкой посмотрела на него. Ведь он же сам так ухватился за эту идею.

По поведению Питера было видно, что он обратил внимание на их небрежные объятия. Раньше Абби непременно бы постаралась сгладить создавшуюся ситуацию, но сейчас мысли ее были заняты возникшим напряжением в их отношениях с Ником, а потом ее внимание привлек старый дом, который так обворожил ее, что оторваться от него она была не в силах.

Они бродили с Ником по пустому дому, и их шаги гулко отдавались в обветшалых комнатах, пахнущих плесенью. Но ничто не могло скрыть изящных пропорций дома и света, льющегося через огромные окна. Дом кричал, молил, чтобы кто-нибудь полюбил его. Абби заглянула на кухню, мысленно представив себе, куда бы она дела все свои любимые кастрюли и сковородки. В одной из комнат был сделан большой камин, он стоял холодный и пустой, но так легко было себе представить, что в нем горит огонь, а перед огнем стоит удобное, уютное кресло. Абби провела рукой по большой деревянной балке и на какое-то мгновение позволила себе предательскую слабость. Она представила, как в этом кресле перед камином сидит Ник, а она у его ног на ковре, положив голову ему на колени.

Двигаясь по дому как во сне, едва ли понимая ход своих мыслей, она постепенно приближалась к двум мужчинам, которые осматривали паровой котел.

— Восхитительный дом! Здесь везде должны стоять вазы с цветами, полы должны быть натерты воском и много белой краски, — говорила она Нику с восторгом, и они вместе стали подниматься по широкой лестнице, как будто и не было никакой натянутости в их отношениях. Ее красное платье ярким пятном выделялось на фоне пропитанных сыростью стен и пыльных полов.

— Как видите, дом нуждается в серьезном ремонте, — откашлявшись, начал Питер. — Надо будет полностью менять электропроводку и систему водоснабжения, перекрытия и, наверное, крышу. Это будет стоить больших денег.

— Вы неважный продавец, а? — сказал Ник, осматривая старинную ванную комнату и делая кислую мину при виде провисающего потолка. — Разве не об очаровании дома и его архитектурных особенностях вы должны мне говорить?

— Да, конечно, у дома есть свои характерные черты, — сухо согласился Питер.

— Не знаете ли вы какой-нибудь солидной строительной компании?

От удивления Питер открыл рот.

— Вы все-таки думаете его купить?

— Может быть, — сказал Ник, наблюдая за Абби. Она распахнула окно, подставив лицо теплым лучам солнца, и любовалась открывающимся из окна видом.

Питер проследил за его взглядом, и голос его стал жестче.

— Я понимаю, — сказал он.

— Ты серьезно думаешь его купить? — спросила Абби чуть позже, когда они возвращались домой, чтобы как-то нарушить гнетущее молчание.

— Как сказать, — пожал плечами Ник.

— От чего же это зависит?

— От кое-кого.

— А!

Шарлотта Каннинг! Мечтательное настроение, которое охватило ее при осмотре дома, разбилось вдребезги. Как могла она забыть о Шарлотте Каннинг? Свирепые когти ревности вонзились в ее сердце при мысли, что Ник будет жить здесь со своей красивой подругой, и от охватившей ее боли она внезапно спросила:

— Я надеюсь, ты не будешь устраивать там бассейны?

— Нет, я даже не собираюсь устраивать там собственный кинозал, а также экспресс-бар, где можно будет полакомиться сочным гамбургером. Не сомневаюсь, ты ожидала, что я хочу именно этого. — В его голосе прозвучала незнакомая доселе Абби злость.

— Ну, это бы меня нисколько не удивило, — выпалила Абби. — Просто мне больно думать, что ты разрушишь такой чудесный дом.

— Но не настолько, чтобы ты могла признать, что все твои предрассудки — это самообман. — В его глазах появился какой-то стальной блеск. — Я надеюсь, ты найдешь дорогу домой, Абигайль. Я хочу пройтись.

Ник уехал на следующий день. Когда он сказал, что едет в Лондон встречать друга, Абби сдержанно попрощалась с ним, решив не проявлять интереса к его делам, и отказалась признаться самой себе, как ей будет его недоставать.

Она погрузилась в работу, проводя по многу часов в студии, склонившись над мольбертом. Количество картин, ждущих своей очереди, стало понемногу убывать. С особым чувством сожаления она вернула полотно с изображением Стинчхауза владельцу антикварной лавки, который остался доволен ее работой.

— Оказывается, это чудесная маленькая вещица, не правда ли? Теперь я смогу ее продать.

Абби поморщилась. Ей бы очень хотелось, чтобы эта картина досталась тому, для кого этот дом что-то значит. Но она наверняка будет продана какому-нибудь заезжему туристу, который повесит ее где-нибудь у себя в доме, и она, не принося никому радости и не трогая ничью душу, будет пылиться до тех пор, пока снова не потемнеет от нового слоя грязи.